Беда была в том, что китайцы и слышать не хотели о китайцах. Наверное, потому, что были евреями.

　　Яков Моисеевич Шенцер так и сказал: нет-нет, господа, вы китайцами не увлекайтесь! ечь идет о еврейском Харбине, о еврейском Шанхае...

　　[овом, беседуя с ними, было от чего спятить.

　　- Ты обратила внимание на их русский? Учти, что многие из них никогда не бывали в оссии!

　　- Полагаю, все мы нуждаемся в приеме успокоительного, - отозвалась я.

　　- Я менее оптимистичен, - сказал Витя. - И считаю, что всех нас давно пора вязать по рукам и ногам.

　　Китайцами мы их прозвали потому, что это слово ясно с чем рифмуется.

　　Когда перед нашими носами забрезжил лакомый заказец - их паршивый Бюллетень, - мы навострили уши, наточили когти и приготовились схватить зажиточную мышку в свои пылкие объятия.

　　Поначалу эти обворожительные старички со своим рафинированным русским казались нам божьими одуванчиками. Вот именно тогда Витя и изрек впервые: Китайцев следует хватать за яйца.

　　И я с ним согласилась. Но яйца у них оказались основательно намылены.

　　Да. bоит разобраться, ей-богу, почему же сначала они показались нам божьей травкой?

　　Корректность, конечно же! Их безукоризненные манеры и старосветское воспитание.

　　...Тут бы мне хотелось как-то посолиднее нас обозначить, но, боюсь, ничего не выйдет. Назывались мы Джерузалем паблишинг корпорейшн, хотя ни я, ни Витя не имели к Иерусалиму ни малейшего отношения. Я жила в маленьком городке, оседлавшем хребет одного из холмов Иудейской пустыни, а Витя- в душном рыбно-портовом Яффо.

　　К корпорации, какой бы то ни было, мы тоже не имели ни малейшего отношения, но Витя считал, что это название придаст нашей фирме некоторую остойчивость. (Кажется, в корзину воздушного шара с той же целью грузят мешки с песком.)

　　Честно говоря, нас и фирмой назвать было совестно, но это уж - как кому нравится.

　　Когда, года четыре назад, нас обоих вышвырнули из газеты за то, что мы платили авторам гонорары, Витя, с присущей ему наглостью и гигантоманией, заявил, что с него довольно: больше он на хозяев не работает. Он сам будет хозяином.

　　- Кому, например? - спросила я с любопытством.

　　- Да благословит вас Бог, масса Гек!

　　Тогда он с жаром принялся доказывать все выгоды самостоятельного бизнеса. Можно сильно греть налоговое управление, объяснял он, списывая текущие расходы на все, буквально на все! К примеру, приобретаешь ты за пятьдесят миллионов долларов на аукционе ^тбис Ван Гога, Автопортрет с отрезанным ухом, и когда представляешь документы об этом в налоговое управление...

　　- Да нет! - кипятился Витя. - Тебе просто списывают эту сумму с годового налога!

　　Теперь вы понимаете, с кем мне приходилось иметь дело?

　　На другое утро он пошел в налоговое управление, положил голову на плаху и дал знак палачу опустить нож гильотины: зарегистрировал на свое имя компанию Джерузалем паблишинг корпорейшн, единственным наемным работником которой стала я.

　　Первое время старые газетные связи еще держали наш воздушный шарик в бурных потоках издательской стратосферы. Одним из первых заказов была религиозно-историческая брошюра, издаваемая консервативной ешивой, которую возглавлял рав Фихтенгольц. Дай ему Бог здоровья, - это был дивный заказ! Большая статья о порядке богослужений и жертвоприношений во Втором Храме. На третьей странице издания мы должны были изобразить Первосвященника иудейского в полный рост в парадном одеянии.

　　bатью, конечно, перевели и отредактировали, что касается Первосвященника - с ним было хуже. Дело давнее, заметила я, кто его видал, этого парня?

　　И тут нам с Витей пришла в голову славная мыслишка насчет моего свитера - длинного, серого, вязанного такой мелкой дерюжкой. Простенького, но очень элегантного. У меня была хорошая фотография анфас в этом свитере. ]имали во время страстной ругни в Беэр-Шеве на конференции, посвященной связи двух культур - нашей и ихней. И поза хороша: правая рука воздета, левая прижата к груди. Почему-то Вите казалось, что это - самые подходящие для Первосвященника и одеяние, и поза.

　　- Дай старичку шкуру на поноску, - сказал Витя. - \отри: при помощи сканера переносим на экран твой свитер, убираем никому не нужную твою голову, находим в журналах благообразное лицо еврейского пророка, там этого добра навалом... - и старый хрен укомплектован!

　　Мы судорожно принялись листать журналы. Pмым благообразным оказалось обнаруженное в Джерузалем рипорт бородатое лицо Хасана Абдель Халида, идеолога арабской террористической организации ХАМА. Витя сказал, что, пролистай мы еще сто двадцать журналов, - более типичного еврейского лица не найти. Дадим ростром, сказал он, его и родственники не опознают, как после автомобильной катастрофы.

　　Что же касается нагрудной пластины с драгоценными камнями, украшавшей одеяние Первосвященника, тут уж все было проще простого: среди прочего хлама я зачем-то вывезла с бывшей родины коллекцию уральских самоцветов. Они и послужили так сказать прообразом драгоценных камней, символизирующих цвета двенадцати израилевых колен.

　　ав Фихтенгольц был в восторге. Первосвященник наш иудейский с головой арабского террориста стоял на картинке в моем свитере, а нагрудную его пластину украшали уральские самоцветы - и очень кстати: моя, не Бог весть какая пышная, грудь Первосвященнику все же была великовата.

　　...К тому времени, о котором пойдет речь, мы с Витей делали местную газетенку о двенадцати страницах для моего пасторального городка в Иудейской пустыне.

　　Как бывает обычно, в самой гуще пасторали булькала весьма интенсивная криминальная каша, потому что за последние годы в городок приехало много наших людей. Так что самой интересной и насыщенной рубрикой была Уголовная хроника. аз в месяц я собирала данные о текущих безобразиях у начальника местного полицейского отделения, славного парня с простодушной улыбкой восточного хитреца... Звали его... Нет, пожалуй, для русского уха это имя марокканского еврея может показаться издевательством. Короче, звали его Pси Pсон, и можно представить, какие кружева выплетал в процессе верстки сквернослов Витя из этого вполне заурядного имени, присобачивая к нему невинные приставки и ни о чем не подозревающие суффиксы.

　　Нельзя сказать, что сонный городок потрясали убийства из ревности, чудовищные насилия или еще какая-нибудь жуть. До приезда русских покой, в основном, нарушали арабы из соседних деревень, забредавшие на наши улицы и весело трясущие перед школьницами смуглыми своими причиндалами. Верстая подобные новости, Витя обычно напевал: ...а в солнечной Италии большие гениталии... Ну и, конечно, марихуана. \екалистые горожане выращивали ее в цветочных горшках на балконах, а то и на своих участках перед домом - мирные утехи садоводов-любителей. приездом наших список правонарушений не то чтобы очень расширился, но - скажем так - значительно обогатился необычными и даже изысканными способами пренебречь такими пустяками, как закон.

　　Почему-то подоплекой большинства этих происшествий было эротическое восстание смятенной души. Чувствовалось, что мои бывшие соотечественники, ошарашенные местной сексуальной свободой, метались в клетке своих комсомольских предпочтений, мучительно пытаясь раздвинуть ее железные прутья, а то и сломать засов...

　　аз в месяц я появлялась у Pси Pсона с диктофоном, и размеренным голосом он сообщал об угнанных автомобилях, о задержанных курцах марихуаны, об арабах, укравших на очередной стройке банку с побелкой или мешок с цементом. (В эти минуты сама себе я напоминала пчелу, собирающую мед с неказистых цветков, возросших на навозной куче.)

　　И наконец - он приберегал это напоследок, - простодушно улыбаясь, сообщал, стервец, что-нибудь эндакое. При этом никогда не открывал имени правонарушителя, сопровождая протокольные сведения довольно странной для полицейского фразой. К черту подробности! - восклицал Pси Pсон. - Подробностей не знает никто.

　　Что говорить, грошовый это был заказ, да и не могли мы требовать большего от местного муниципалитета с его провинциальным бюджетом. Впрочем, мы вкладывали в газетенку изрядную часть души.

　　Например, в рубрике Вопросы-ответы придумывали фамилии вопрошающих граждан. Тут уж мы порезвились. Поначалу использовали инициалы, затем - имена знакомых и родственников, затем - фамилии литературных героев, присобачивая к ним имена пожилых евреев. Pмуил Вронский задавал вопросы ^ломону Левину, а им обоим возражала Фира Каренина. Это проходило незамеченным.

　　В конце концов, мы обнаглели настолько, что стали использовать имена китайских и японских императоров.

　　Это, кстати, и привело нас к живым (еще живым) китайцам.

　　特别引荐：中大网校推出新活动啦！网校推出了全新的小语种限时团购活动，现在购买俄语学习：俄语“零起点”入门